Дед — 90 лет, или Старость не радость
Подтверждение избитого выражения получил корреспондент «МС».
Василий Павлович Коровкин в частном доме обитает в полном одиночестве. За два года, прошедших с моего последнего посещения, ничего не изменилось ни в обстановке, ни в убранстве его непритязательного жилища. Всё те же занавески на окнах да куча лекарств на столе. Лишь сам хозяин заметно сдал — стал хуже слышать, с большим трудом передвигается даже с палочкой.
А вот живности в его доме заметно прибавилось. В этот раз встречали меня у порога не две, а четыре кошки, правда, одна, как сказал Василий Павлович, соседская.
Целью визита к дедушке Василию на прошлой неделе послужило его обращение в редакцию по поводу чрезмерной, как ему кажется, оплаты за услуги соцработника. Расчёт ежемесячного размера частичной оплаты гарантированных государством социальных услуг, предоставляемых на дому в специализированных отделениях социально-медицинского обслуживания ОБУСО «Шуйский ЦСО», с 1 ноября 2012 года по 31 января 2013 года из предлагаемого размера платы 1137 рублей 60 копеек составил для Василия Павловича 682 рубля 56 копеек в месяц. Это с учётом 60‑процентной льготы. По мнению пенсионера, это чересчур. Представитель соцзащиты Ирина, обслуживающая старика, выполняет всё, что положено, и старик этого не отрицает. Прибирается, моет посуду, покупает продукты, чистит снег. Все это — трижды в неделю. Воду приходится ей носить с колонки, чтобы пенсионер мог помыться.
Несомненно, при нынешней жизни экономить надо. Все знают, что старики наши живут более чем скромно, отказывая себе во многом. Во всяком случае, никто из них, даже имея солидную пенсию, уж точно не шикует. Так, Василий Павлович не соглашается нанимать работников, чтобы поправить покосившуюся изгородь вокруг своего дома — дороговато.
А еще не разрешает Ирине нанимать такси, чтобы отвезти его в баню, — не по карману, говорит. Мол, «наши люди в булочную на такси не ездят». А еще он жалуется на телефонную компанию, потому что «барышня» не хочет соединить его с нужным номером. Мои доводы о том, что это не «барышня», а всего лишь автоответчик, дед Василий не принимает — это выше его разумения. Однако переговоры с неуступчивой «телефонисткой» старик прекращать не думает. Видимо, это единственная возможность, хоть и односторонняя, его связи с окружающим миром. Заполнение, как говорится, пустоты.
Уходил я от старика растерянным — жалко было потраченного напрасно времени, ведь ни помочь ему, ни утешить я не смог. Я спешил домой, где ждала меня большая семья, любимые и любящие люди.
И об одиноком и жалком старике, доживающем свой век, я старался не думать. Как и о том, что сиротливая старость — будущее очень многих из нас…
