Нужно ли защищать русский язык
Доцент кафедры русского языка и методики обучения ШГПУ Надежда Варзина уверена: язык в защите не нуждается. А вот спасение его носителя — русского человека — вопрос назревший.
— Надежда Петровна, как вы думаете, случайно ли День филолога появился в праздничном календаре?
— Думаю, не случайно. Наука филология исследует возможности слова и возможности конкретного языка, которые проявляются в художественной литературе как в наиболее важном проявлении духа народа. Сегодня, действительно, необходимо уделить внимание языку и обратить внимание общества на проблему использования ресурсов литературного языка во всех сферах жизни. Проблема эта касается каждого из нас, ведь все мы — носители русского языка. Неважно, какая у тебя профессия: инженер, слесарь, доярка или учитель — для всех русский язык, если он родной, должен быть во главе жизни, конечно, если мы хотим перспектив и будущего.
— Вы упомянули о проблемах использования слова. Какие они, и с чем они связаны?
— Сегодня проблемы существуют, потому что человек перестает обращаться к художественному тексту, а без воздействия художественного слова на душу человека утрачивается само понятие человека. Ранее живой дух людей поддерживался молитвой, в советские времена усиленным чтением художественной литературы. Сегодня у большой части молодёжи нет в душе ни молитвы, ни художественных образов, на которые должна опираться живая душа. Многие подростки сегодня бессодержательны — это очень серьезная проблема.
— Надежда Петровна, вы общаетесь с молодежью каждый день. Сегодняшние молодые люди владеют русским языком?
— Нет. Современная молодежь не владеет русским языком, это очень печально, это драма всего общества. Такая ситуация должна одинаково всех беспокоить. Если мы хотим, чтобы будущее у нас и нашей страны было, то мы должны все помнить о том, что, действительно, всему (и хорошему, и плохому) начало — Слово, что родной язык — основа как конкретной судьбы, так и судьбы общества.
— Вы сказали, что большинство студентов не владеет русским языком. Это касается и студентов‑филологов?
— Да, к сожалению, сегодня это так. Мы, преподаватели, не удовлетворены их отношением к учебе, им трудно даются выступления в устной форме и самостоятельное составление текстов. Причина в том, что филологам тоже не хватает начитанности и тех общекультурных знаний, с которыми они должны прийти в школу. А значит, они не могут владеть словом так, как нам хотелось бы. Тех студентов, которые были прежде, конечно, нет. В прежние времена, когда телевизор не затмевал книгу, хороших студентов было значительно больше.
— В нашу жизнь пришел интернет, что повлияло на язык, и особенно в молодежной среде. Это отрицательная тенденция?
— Я особой опасности здесь не вижу. Молодость не должна быть в футляре. Эта игривость, словотворчество — нормальное явление. Гораздо опаснее сквернословие. Когда вместо обычных литературных слов употребляются нецензурные, это страшное явление.
— Русский язык постоянно пополняется иностранными словами. Не слишком ли их много?
— Я бы не сказала, что у нас тревожное положение по объему иностранных слов в современном языке. Меня это не беспокоит. Язык — живое явление. Пройдет время, произойдет какое-то системное уложение всех средств, которые необходимы языку, и мы не заметим, как все встанет на свои места. Язык сам способен отобрать то, что необходимо для него. Он со всеми трудностями справится, как это и происходило во все давние и недавние времена.
— Значит ли это, что язык не нуждается в защите?
— Нет, не нуждается. А мы и не способны ничего сделать с языком. Язык — это средство общения. Мы им просто пользуемся. Оказываем ли мы воздействие на язык? Безусловно. Однако немецкий языковед и философ В. фон Гумбольдт говорил о том, человек должен смириться с тем, что неспособен оказывать воздействие на язык с такой силой, чтобы изменить его. Я всегда говорю о том, что нам стоит обращать внимание на язык с той целью, чтобы увидеть недостатки общества, социальные болезни. Сегодня болен не язык, а общество, которое им пользуется. Согласитесь, странно, когда люди перестают пользоваться ресурсами родного языка, когда ищут замену в явлениях, не свойственных литературной форме. Так что не язык нужно спасать, а общество, самих себя.
— Изменилось ли значение русского языка в мире? Не утрачивает ли он свои позиции?
— Я думаю, что наоборот. Интерес к русскому языку не ослабевает. Русская классика, которая запечатлела наш язык навсегда, интересна всему миру. Русскую литературу читает и Европа, и Америка, и Африка, и Азия. То, что в нашем вузе учится группа китайских студентов, это тоже показатель. Ведь они приехали в маленький провинциальный городок из Китая изучать русский язык, а через язык они пытаются понять глубины русского характера и русской культуры. Они относятся к нашему русскому языку с завидным интересом, уважением и любовью. Нам не помешало бы поучиться такому отношению. Китайские студенты декламируют стихи Пушкина на русском языке, у себя на родине на китайском языке они прочитали «Войну и мир» Толстого, знают Достоевского, Чехова. А мы задаёмся вопросом: не перегружаем ли мы детей в школе? Мы все еще спорим, нужна ли русская литература в русской школе!
Из первых рук
Гуманитарное образование — это настоящая классика
Ольга Соколова,
1‑й зам. главы администрации Шуйского района, руководитель социальной сферы:
— Я считаю, что гуманитарное образование — классическое, которое прививает определенный уровень культуры, особый образ жизни. Филолог — это внутреннее жизненное состояние. Филологическое образование подстегивает, заставляет расти. Кстати, вопросы, поставленные в русской литературе: кому на Руси жить хорошо? и что делать? — актуальны и сегодня. Я до сих пор с удовольствием вспоминаю свою педагогическую деятельность. К сожалению, в наши дни филологи менее востребованы, это связано и с демографической ситуацией, и с экономической, в частности, с закрытием школ на селе. Но, несмотря на это, считаю, что углубленное филологическое образование должен иметь каждый образованный человек.
Наталья Шептуховская,
директор музея К. Бальмонта:
— Я заканчивала филологический факультет Шуйского педагогического университета и желала работать педагогом. Примером для меня в этом была моя старшая сестра, которая также работала учителем. Что касается филологии как науки, то лично для меня это пища для души. Это своя собственная система восприятия мира и представление о мире. В то время, когда я заканчивала университет, филологи были востребованы. Я сама работала педагогом в Тейкове. Сегодня филологическое образование мне, как руководителю, очень помогает и, прежде всего, в общении с людьми.
Надежда Шелехова,
директор Центра детского творчества:
— Я получила очень серьезное развитие как личность на филологическом факультете. Благодаря полученному образованию, мы, выпускники филологического факультета, знаем русский язык и литературу, и это прекрасно. За это я благодарна преподавателю зарубежной литературы Т. В. Витторф, преподавателям русского языка В. Д. Пятницкому, Л. В. Сухановой и, конечно, декану факультета М. И. Литвинову. Раньше у нас было стремление познавать, мы штурмовали библиотеки, вставали в очередь за журналами, следили за новинками литературы. Благодаря этому любопытству, мы развивались как личности, расширяли кругозор. Когда мы пришли работать в сельские школы, мы были универсалами: и учителями, и организаторами. Думаю, что филологи, люди, знающие и ценящие русский язык, будут востребованы всегда. Особенно на фоне сегодняшней молодежи, которая по-хамски относится к родному русскому языку.
