Я безнадёжно болен добротой
Добрые дела не должны делаться на камеру, они должны исходить от сердца.
Доброта в современном мире – товар штучный. Озлобленность, недовольство и раздражение всё чаще становятся обыденностью. Добрых людей днём с огнём не найдёшь. Но «МС» повезло. Накануне Всемирного дня доброты (13 ноября) мы побеседовали с двумя прекрасными людьми, для которых доброта – это не просто слово, это их работа, это их жизнь. Наши собеседники: шуянка, в прошлом журналист еженедельника «Местный спрос», а сегодня руководитель стационара Детского хосписа «Дом с маяком» Елена Дельцова и наш земляк, волонтёр и лучший Дед Мороз области Владимир Смирнов. Отвечая практически на одни и те же вопросы, наши собеседники во многом сошлись во мнении.
ДОБРО живёт
в доме с маяком
Елена Дельцова последние шесть лет работает в Детском хосписе «Дом с маяком», который оказывает паллиативную, в том числе хосписную помощь в конце жизни, детям и молодым взрослым от 0 до 25 лет, проживающим на территории Москвы и Московской области. Помощь оказывается и подопечным детям на дому (сотрудниками мультидисциплинарных команд выездной службы Детского хосписа), и в условиях стационара, который был открыт полтора года назад и которым руководит Елена. С этого года наша землячка также участвует в развитии паллиативной помощи в Шуе.
– Вы осознаёте, что ваша работа – это подвиг, подвиг доброты?
– В осознанном выборе профессии нет ничего героического, хотя мнение о том, что в помогающих профессиях сплошь люди-ангелы, достаточно распространено. Очень разные люди приходят в помогающую профессию, ведь люди есть люди, со своими слабостями. Кто-то приходит, чтобы в короткий срок обрести признание, кто-то приходит для проработки своей психотравмы, получая в профессии некое подкрепление. Но в большинстве своём помогающие профессии притягивают людей, обладающих уникальными личностными качествами. И если специалист профессионал, к тому же пришедший в профессию из естественной любви к миру,— этому специалисту цены нет. В любой, кстати, профессии.
На мой взгляд, объективное определение доброты вообще невозможно. Для меня это неизмеримая категория, некая энергия созидания. И этой энергией обладают неординарные люди, имеющие сильный разум и сильный дух, при этом имеющие мягкое сердце, и добрые поступки они совершают из естественной любви.
– Трудно ли быть добрым сегодня?
– Тут важнее, когда душа научается делать добро просто так, безоценочно, без ожидания, невзирая на отдачу. Делаешь добро, потому что наделён любовью к этому миру. И тогда этот вопрос прозвучит примерно так: «Трудно ли дышать?»
А по-настоящему трудно сегодня оставаться человеком, это каждодневный выбор. Сама жизнь очень тяжёлая: в ней очень мало любви и очень много тотального одиночества, при том, что мир достаточно гармоничен, если присмотреться.
– Расскажите об одном из последних добрых дел, которое вы сделали.
– Мне кажется, раскрытые добрые дела становятся неслучившимися, пусть мои добрые поступки останутся добрыми.
– Ваша деятельность связана с уходом за больными, у многих из них нет надежды на излечение, как остаться добрым в такой ситуации, как не сорваться и не озлобиться, когда вокруг одна скорбь? Каково это – сталкиваться со смертью ежедневно?
– У меня есть наблюдение, что труднее всего приходится тому, кто вынужден изображать в жизни человека, которым он не является. Мне не нужно делать усилия над собой или притворяться, чтобы применять себя профессионально.
Нет простого ответа, почему вы выбрали эту профессию, каково это – сталкиваться со смертью ежедневно и т.п. Работая в хосписе, учишься не быть категоричным, не спешить с суждением, ты скорее задашь вопрос, нежели будешь утверждать что-то. Учишься не торопиться, не обсуждать и не осуждать, ничего не одобрять и не порицать, учишься делать дело, потому что ты нужен вот здесь и сейчас.
Мне очень везёт с коллегами, у нас очень поддерживающая атмосфера в команде, такой концентрации добрых людей, я, пожалуй, нигде не встречала.
Поддержкой служит семья, это слово я бы написала с заглавной буквы, так как это и о тех моих предках, которые передали сильные гены, и о тех, кто личным примером показывал, что абсолютная любовь возможна, и всегда важно начать с себя. С опытом понимаешь, что поддерживающим служит и добро, обращённое к себе, когда ты не пренебрегаешь своими потребностями, находишь время на отдых и увлечения, сохраняешь себя, вот тогда возможна безмерная добрая помощь, направленная вовне.
Инициативу подхватила вся страна
Владимир Смирнов –
волонтёр, педагог Центра детского творчества, а по совместительству – Кохомский Дед Мороз. Именно участие в проекте «Кохомский Дед Мороз» —
одно из первых добрых дел Владимира. В 2002 году Владимир в образе Деда Мороза посетил 30 ребят, больных ДЦП, и поздравил их с праздником. Тогда же наш земляк встретился лично с Президентом России Владимиром Путиным, который поддержал и помог новогоднему проекту. С тех пор из областной праздничная акция выросла до общероссийской. Сегодня в рамках новогоднего проекта новогодние подарки из рук настоящего Деда Мороза получают более 11 тысяч «особят».
– Владимир, вы осознаёте, что ваша работа – это подвиг, подвиг доброты?
– Я не считаю свою деятельность подвигом. Это норма. Ребёнок изначально должен понимать, что помогать – это нормально, а не модно. Доброта не должна быть сделана на камеру, она должна исходить от сердца, быть искренней. В человеке с детства нужно воспитывать доброту, отзывчивость и желание помогать ближнему просто так, без ожидания отдачи. Волонтёр – это моя жизнь. Как говорил Серафим Саровский: спаси себя и ты спасёшь тысячи – таково моё кредо.
Мне нравится то, что я делаю. Да, в новогодние дни я сплю 2-3 часа в сутки, иногда нет времени даже покушать. Мы ездим в интернаты, в хосписы, к болящим детишкам. Особенно тяжело посещать неизлечимо больных детей, но ведь они тоже имеют право на радость и счастье. Многие волонтёры не выдерживают походы по детским хосписам. Когда я посещаю подобные заведения, не думаю о том, что эти дети неизлечимо больны, я воспринимаю их как обычных нормальных детей. К концу новогоднего сезона я обычно бываю охрипший, уставший, но счастливый. Желание помогать должно идти от сердца, если не хочешь и не чувствуешь в себе силы, то лучше не надо.
– Трудно ли быть добрым сегодня?
– Безусловно, трудно быть добрым сегодня, потому что вокруг много несправедливости, зависти, непонимания. Быть добрым – не профессия, это призвание. Люди сейчас обозлились, и этому много причин. Но даже в этих условиях нужно оставаться добрым, нужно помогать друг другу. Знаете, у меня есть парадоксальная мысль. Доброта – это болезнь, и ею нужно болеть. Не ковидом, не простудой, а добротой. Иногда доброта очень заразна: в ответ на доброту люди хотят сделать в ответ тоже что-то доброе. И эта болезнь – самая лучшая на свете, и как это ни парадоксально звучит – эта болезнь лечит нас с вами. Считайте, что я безнадёжно болен добротой, и меня это спасает.
– Вы творите добрые дела только на работе или это переносится на повседневную жизнь?
– Всё взаимосвязано. Я вырос в интернате, я человек коллектива, для меня понятие жить для себя странно. Всегда живу для кого-то, и мне это нравится. Конечно, тяжело оставаться добрым всегда, бывает, и я злюсь. А без этого никак. Нужно уметь злиться, печалиться, грустить, радоваться, смеяться – всё должно быть в меру.
– Расскажите об одном из последних добрых дел, которое вы сделали.
– Сейчас я тружусь волонтёром на переписи и волонтёром в проекте «Мы вместе», ну и, конечно, не оставляем пожилых, которые нуждаются в нашей помощи. Разносим продукты, лекарства, оплачиваем ЖКХ. Уже началась подготовка к Новому году.
Сейчас особенно важно быть добрым к людям, пытаться им помочь. Если есть возможность кого-то обнять, обнимите, если есть возможность сделать доброе дело, сделайте. Бумеранг добрых дел возвращается, не нужно стыдиться и бояться быть добрым. Доброта – это не слабость. Хочу пожелать всем добра, хорошего настроения, выдержать все эти испытания, которые на нас свалились. Всё нормализуется, выпадет снег, появится новогоднее чувство и люди станут чуть-чуть добрее. Надеюсь на это.
