Язь!
Несколько секунд продолжалась отчаянная борьба с невидимой в глубине рыбой. Кто-то даже успел высказать предположение, что это коряга, но вдруг вода в лунке взбурлила, и сверкнул широкий бронзовый бок большой рыбы…
Нынешняя осень никак не хотела уступать место зиме. Обещанные метеорологами холода задерживались где-то между Вологдой и Архангельском, а у нас столбик термометра за окном упорно держался на отметке между нулём и двумя-тремя градусами тепла. Но вот, наконец, северный ветер дохнул холодом, ударил первый настоящий морозец, пруды и озёра сковало прозрачной ледяной коркой. Он настолько тонок, этот первый лёд, что кажется, будто идёшь прямо по воде. Ледяная корка прогибается под ногами и после каждого шага по ней бегут извилистые трещины…
Весть о том, что Востринское водохранилище «встало», мгновенно облетела Шую. И тут же все подъезды к берегам водохранилища плотно заставили машины из Шуи, Лежнева, Иванова. Действительно, «охота пуще неволи». Хрустит лёд под острыми ножами буров, звонким эхом разносятся удары чьей-то пешни, звучат негромкие приветствия. У плотной стены камыша, там, где весной хорошо клевала крупная плотва, человек пять рыбаков в ожидании утреннего клёва вспоминают прошлогодние походы и приключения. «Солёные» шутки заглушаются взрывами громкого смеха, но вдруг сидящий в нескольких шагах от компании рыболов склоняется над лункой и начинает быстро перебирать руками, вытаскивая леску. И через мгновение на льду у его ног трепещет живым серебром первая крупная плотица. Разговоры мгновенно стихают, и над водоёмом воцаряется тишина.
Перволёдок рыболовы любят за то, что без улова в эту пору не возвращается никто. По первому льду клюёт даже у неудачников. А иногда случается и такое, о чём потом долго говорят все. Так было и в этот раз. Удилище в руках одного из рыболовов, увлечённо ловившего окуней размером чуть больше спички, вдруг резко согнулось. Несколько секунд продолжалась отчаянная борьба с невидимой в глубине рыбой. Кто-то даже успел высказать предположение, что это коряга, но вдруг вода в лунке взбурлила, и сквозь полупрозрачный лёд сверкнул широкий бронзовый бок большой рыбы. «Язь!» — восхищенно выдохнул кто-то и тут же побежал за пешнёй, чтобы пошире разрубить лунку, но в этот момент рыба, словно опомнившись, шевельнулась, сверкнула широким боком и пошла в глубину. Тонкая, словно волосок, фирменная немецкая леска с сухим щелчком лопнула, и обрывок её спиралью закрутился вокруг удочки в руках почти до слёз расстроенного рыболова. Впрочем, расстройство быстро сменилось неподдельным восхищением:
— Вот это язище! Видел? Килограмма на два, не меньше. Такой всё равно в лунку бы не пошёл!
Руки рыболова дрожат, и огонёк спички пляшет в пальцах так, что он едва прикуривает. Проходит несколько минут, страсти улеглись, зрители разошлись к своим лункам и только «неудачник» курит, неторопливо привязывая мормышку взамен оторванной. И, глядя на его лицо, по которому гуляет улыбка, на то, как он напевает что-то себе под нос, никому и в голову не придёт назвать его неудачником. Праздник первого льда состоялся. Он продолжается.
