Родник
«РОЖДЕСТВЕНСКИЕ
ПТИЦЫ СЧАСТЬЯ»
Каролина ДМИТРИЕВА
(II место в конкурсе «Русское Рождество»)
Льются звуки жизни,
Счастья и добра,
Озаряя мысли
Светом Рождества.
(В. Колесникович)
Приближалась рождественская ночь. Каждый год я жду её с нетерпением. Звенящая тишина, звёздное морозное небо. А дома ... ёлка. Ароматная, пахнущая лесом, и морозом, и снегом, и ещё чем-то волшебным. Мы с бабушкой нарядили её перед Новым годом.
Под нижними ветками уже сложены гостинцы в праздничных пакетах для нас, внуков. Интересно, что там?
Бабушкин рождественский подарок в прошлом году – имбирный пряничный домик, украшенный изюмом, орехами и фруктами. Самый вкусный на свете пряник!
А ещё бабушка всегда угощает сладостями моих друзей и детей наших соседей.
Она говорит: «Не оскудеет рука дающего. В старину даже сирот и обездоленных детей обязательно одаривали рождественскими гостинцами. Считается, что, делая подарки детям на Рождество, человек отдаёт дань самому Христу».
Любуюсь ёлкой. Игрушки красивые: шарики, стеклянные завитушки, шишки и сосульки... Сегодня мы добавим то, что соответствует духу праздника: Вифлеемскую звезду на самую верхушку и самодельные фигурки ангелов.
Но вот бабушка берёт в руки маленький свёрточек, бережно разворачивает бумагу, красную тряпочку под ней... Я замираю... Сейчас она достанет что-то очень хрупкое и прекрасное!
Но в бабушкиных руках ... три скромные бумажные птички, почему-то связанные одной ниточкой. Бабушка любовно гладит их рукой и вешает на ёлку, на видное место возле звезды, приговаривая:
Благодати в дом впустите,
Вместе дружно здесь парите.
Будем вместе мы всегда –
Не войдёт в наш дом беда!
– Бабушка, почему ты так любишь этих птичек, даже в красную тряпочку завернула? – с интересом спрашиваю я, зачарованно глядя на пташек из раскрашенного картона, которые, как живые, порхают на своей ниточке, меняя цвет пёрышек от мигающих огоньков гирлянды.
– Пускай почувствуют нашу любовь к ним. Моя бабушка Мария Ивановна говорила, что в них течёт родная кровь. Расскажу тебе, внучка, нашу семейную рождественскую сказку, которую от неё тоже накануне Рождества слышала, когда мне было столько же лет, сколько тебе...
Давным-давно жили в наших краях, в густом ельнике, три птицы. Они были очень разные, но это не мешало им крепко дружить и заботиться друг о друге...
...Бабушкины слова и запах хвои уносят меня в старый еловый лес, куда мы ходим каждый год за грибами. Августовское солнце освещает высокие ели, шатром раскинувшие свои могучие ветви. Колючие верхушки упираются прямо в высокое небо. Может, сказочные птицы жили в этом лесу? Но я спрашиваю бабушку о другом:
– А почему птицы были разные?
– А вот почему. У каждой был свой особый дар: одна умела преданно ждать, вторая – горячо надеяться, а третья – искренне верить. Но вот однажды летом подруги поспорили: кто из них, трёх птиц, важнее? Без кого другим нельзя прожить? К кому из них счастье придёт быстрее?
Спорили-спорили, поссорились, и две из них разлетелись в разные стороны, а одна осталась на родном дереве. «Буду сидеть и счастья дожидаться. Мимо меня оно никак не пролетит», – решила она. Ведь лучше всего на свете она умела терпеливо ждать.
Вторая птица в надежде встретить счастье облетела много стран, но одной надежды для этого оказалось мало. Пернатая странница устала, без сил опустилась на дерево в незнакомом лесу и пригорюнилась: «Куда теперь лететь? Кто в меня верит? Кто меня ждёт?»
Ну, а третья птица, которая умела верить, после долгих скитаний всё-таки встретила своё счастье. А может, она просто хотела верить в это? Так или иначе, но без своих подруг она тосковала и по-настоящему счастливой себя не чувствовала.
Прошла осень, наступила зима, и накануне Рождества птицы вернулись в свой родной лес, где их радостно приветствовала та, что умела ждать. Сели пернатые рядом на одной ветке, без слов посмотрели друг на друга и поняли: только теперь они действительно счастливы! «Вместе будем ждать Рождество, надеяться на чудо и верить в добро!» – решили они.
...Жаль, что такая добрая сказка подошла к концу... Бабушка улыбнулась и обняла меня со словами:
– С тех пор, внучка, эти птички связаны между собой одной ниточкой. Они – одно целое. Ты уж их не обижай... Детям своим передашь, как я передала тебе. Вот так и меня когда-то обнимала бабушка Маша и говорила: «Будь для своих детей и внуков русской печью, от которой на всех хватит тепла и заботы».
А мне вдруг стало легко-легко, как будто и впрямь благодати в душу дружные птицы принесли. Я представила невидимую ниточку любви, которая связывает мою прабабушку Марию Ивановну Афутину, мою бабушку Лену, маму, меня... всю нашу семью.
А бабушка словно мысли мои прочитала:
– В жизни, как на карте, есть люди-маячки, которые вспыхивают в нужную минуту и помогают тебе осознать что-то важное в жизни. Так твоя прабабушка говорила.
В этот Сочельник для меня загорелся такой маячок – след родного человека, и я поняла: счастье, когда мы рядом со своими родными, дополняем друг друга, вместе ждём, надеемся и верим, как те три птицы из нашей семейной рождественской сказки.
Рождество Христово – мой самый любимый праздник, ведь он дарит веру в чудеса, пробуждает в людях самое доброе и светлое. В Сочельник на небе загораются особенно яркие звёзды, и нет ничего лучше, чем после службы в храме собраться за большим столом в кругу родных, в атмосфере домашнего тепла и взаимопонимания. Такие праздники, как Рождество, помогают укрепить семью, усилить связь между поколениями, сохранить лучшие традиции наших предков.
ЛИСЁНОК ВАСЬКА
Галина ГОМАТИНА
Давно это было. Ездили мы с мамой к бабушке в деревню. Дорога до деревни от посёлка, куда приезжал автобус, длинная была, километров пять. Нам, детям, идти было тяжело, и я всегда просила маму, чтобы она рассказала мне какую-нибудь историю. И мама мне рассказала вот такую историю ... Как-то ранней весной братья мои младшие, двойняшки, собрались в лес, собирать по краю леса сухие палки и ветки для растопки печки. Было им лет по десять. Взяли они с собой тележку и поехали в лес.
– Мама, а им не страшно было в лес идти?
– А кто их спрашивал, надо было, вот и пошли. Шестеро нас было, а мама одна. Время было послевоенное. Тяжело ей было с нами с шестерыми, вот мы и помогали, кто как может. Приехали братья из леса, и вынимает один из них из-за пазухи маленького котёнка слепого. Буренький такой, а на конце хвостика – маленькое белое пятнышко. Где взяли его, не говорят, молчат. А у нашей кошки как раз котята народились. Мы его к кошке подсадили, а она не принимает его, отталкивает. Мы его на печку посадили, чтобы погрелся, а есть-то он не умеет, ослаб, стал головку клонить набок, скулит так жалобно на печке. Достали мы его и опять к кошке. Кошка обнюхала его ещё раз, и приняла к себе. Облизала его всего и стала кормить своим молочком. А когда он глазки открыл, шёрстка у него стала рыжеть. Кошка с котятами в углу под кроватью в ящике жила, котята редко вылезали из-под кровати, а тут подросли, а этот пушистенький, красивый, больше всех котят был. Один раз, когда котята вылезли из-под кровати, мама наша и увидела его. «Батюшки, откуда это у нас лисёнок-то взялся, – спрашивает, – кто это нам его принёс?» Тут уж, куда деваться, братья мои и рассказали, что нашли его в лесу, в овражке, скулил он, весь мокрый, то ли от росы, то ли от дождя. Они не поняли, что это лисёнок, думали, кошка родила котёночка и убежала. Поискали они кошку по лесу, да не нашли, вот и взяли котёночка домой, чтобы он в лесу не умер. Мама наша набожная была, жалливая, никого никогда не обижала. Что же, говорит, с ним делать, пусть живёт. Через какое-то время котят у нас всех разобрали, а лисёнок, назвали мы его Васькой, остался. Подрос, стал большеньким, а всё к мамке к своей приёмной лезет молочка пососать. А зубки остренькие, кошке больно, а она знай лижет его, кормит, мяукает, а не уходит. Мама моя, чтобы отучить лисёнка от сиськи, надела на кошку свой старый чулок, чтобы лисёнок больше не сосал у кошки молочко. Так и отвадили.
– А кошка ваша полюбила лисёнка?
– Вот слушай, не лезь вперёд. Кошка лисёнка полюбила, воспитывала его. Лисёнок на улицу пойдёт – и кошка за ним следом бежит, мяукает, а он знай от неё убегает. Догонит она его, лапой хлоп, хлоп его по мордочке, он мордочку к земле пригнёт, хвостик свой опустит и к дому побежит, а она за ним. А уж мы как с ним играли, забавный был. За клубком начнёт гоняться, весь обмотается и затявкает тихонько, вроде как маленькая собачка, да повизгивает, распутайте меня.
– А кошка что? Видела это и не распутывала его?
– Видела, сидела, наблюдала, но не распутывала. На нас посмотрит, мол, вы с ним играете, вы и распутывайте. Ни в доме, ни во дворе ни одной мышки не было, всех наш Васька переловил. В конце лета лисёнок подрос, окреп, шёрстка у него стала рыжая, пушистая, густая, а кончик хвоста был чисто белым. Вся деревня ходила любоваться на лисёнка. А он так забавно играл, словно хотел показать – вот, смотрите, какой я хороший, весёлый. В руки наш Васька никому не давался, только мы могли его погладить. Кошка всё время находилась с ним рядом. Ни одна деревенская собака не подходила к лисёнку, кошка рычала, вздыбливала шерсть и кидалась на собак, защищала его. А один раз пришла к маме соседка погулять, да и злобно пнула нашего лисёнка, за то, что он хотел понюхать её. Лисёнок завизжал, пискляво так, и залез под кровать, долго там поскуливал, видно, сильно соседка его пнула. Мама наша молочка ему налила, да всё гладила его по животику. Два дня лисёнок лежал под кроватью, не выходил, а кошка так и сидела около его, то полижет его, то помурлыкает ему, будто песенку поёт, успокаивает его. А нам интересно, мы наблюдаем. А через неделю наш лисёнок Васька принёс домой задушенную курицу. Мама испугалась. У кого он курицу задушил, мы не знали. Послала она нас по деревне погулять, послушать, может, что узнаем. Но в деревне всё было тихо. И на следующий день лисёнок опять принёс домой курицу. Тут мама наша встревожилась и не велела пока выпускать лисёнка из дому. Да разве за ним уследишь. Через два дня лисёнок опять принёс курицу.
– А куда вы этих кур девали?
– Да куда, ели, а перья мама в печке сжигала, чтобы никто не видел. Слушай дальше, что ты всё перебиваешь. Стали мы за лисёнком следить, куда он за курами бегает, откуда носит. Никак не уследили, хитрющий был. А как-то к вечеру сидим мы на завалинке, да и слышим, как наша кошка закричит, потом, смотрим, прибежала она к нам и мяукает, мяукает, будто куда-то зовёт. Мы пошли за ней, а у дома соседки, той, что нашего лисёнка пнула, около сарая лежит наш лисёнок, а около его лежит коромысло, всё в крови. Прибила соседка лисёнка. Думали, он помер. Взяли мы его, положили на какую-то тряпицу и понесли хоронить. Идём, ревём все, соседку ненавидим. А он вдруг зашевелился, и глазки приоткрыл, а из них потекли настоящие слёзки. Притащили мы его домой, а мама наша на ферме работала, сбегали мы за ней, рассказали всё. Она взяла какой-то мази, которой коров лечили. Прибежали домой, мама всего лисёнка осмотрела и говорит: не жилец, мол, он. Но обмыла его тёпленькой водичкой, обмазала все раны мазью, обернула его в свой старый платок и положила на печку. Мы по очереди с лисёнком спали, мазали его каждый день, молочком из пипетки поили. Он сам пить не мог, а из пипетки глотал потихоньку. А кошка наша так и лежала около него. Лежит, лежит, потом мурлыкать ему начнёт, будто рассказывает что. Всё ранки ему вылизывала. Целый месяц лисёнок лежал на печке. Глазёнки свои спрячет под лапку и поскуливает. Лапка у него сломана была, так мальчишки палочку к лапке привязали. Потом стали на улицу его выносить. Другие соседи всё спрашивали, что у нас с лисёнком случилось, но мама нам строго запретила говорить всем правду. Никто не знал, что деревенского любимца соседка коромыслом прибила. Мы-то понимали, что это он соседке так мстил, за то, что она ему пнула в животик. Через два месяца лисёнок совсем поправился. За это время подрос. Дело шло к осени. Мама нам сказала, что он теперь не успокоится, так и будет кур душить, надо его в лес отвести. Жалко нам лисёнка было, но делать нечего. Тот, кто его из леса принёс, тот и в лес его назад повёл. А кошка за лисёнком до самого леса бежала, а в лес не пошла, на краю осталась. Мальчишки лисёнка в лес завели, а ему там понравилось. Он стал бегать по лесу, а они тем временем из лесу убежали, кошку на опушке взяли, и домой. А лисёнок-то на полпути их догнал и домой с ними побежал. Тут кошка вырвалась, замяукала и в лес побежала, а лисёнок за ней следом. Мальчишки стояли и смотрели ему вслед и кричали: живи, лисёнок !
– А кошка, куда она делась?
– Никуда не делась, через неделю днём домой пришла, видно, его к лесу приучала, а потом всё под кроватью лежала, тосковала. А лисёнка-то потом у деревни видели, то на гумнище, то возле фермы, никто его не трогал и не пугал. Все знали – это наш лисёнок Васька, и каждый кричал ему: ЖИВИ, ЛИСЁНОК !
