Среда обитания, или маразм в стране абсурда
Корреспондент «Местного спроса» пришёл к выводу, что сельское хозяйство уничтожается планомерно и умышленно.
Сегодня чрезвычайно актуальна тема импортозамещения, и особенно продуктов питания, поскольку от этого зависит продовольственная безопасность страны. Но как развивать аграрный сектор, как наращивать объёмы производства сельскохозяйственной продукции, открывать новые животноводческие фермы, если препоны устанавливаются на каждом шагу? Подробно о трудностях, которые государство намеренно или по недомыслию чинит крестьянам, мы узнали из первых рук. Бывший председатель Шуйского отделения Всероссийского общества охраны природы Валентина Петровна Богачёва, специалист высочайшей ответственности и огромного опыта, при этом неравнодушный и душой болеющий за свою страну человек, согласилась расставить все точки над «i».
Как корове утолить жажду по закону?
Любое сельскохозяйственное предприятие берёт воду для своих нужд, в основном для водопоя скотины, из горизонтов, залегающих на глубине 30 метров. Конечно, не бесплатно. Артезианская вода — это недра, принадлежащие государству, и пользоваться ими за здорово живёшь не положено. Для начала следует получить лицензию на право использования данного водного источника. Оформление — задача ещё та. Вам потребуется собрать более 20 наименований документов и согласовать их в четырёх организациях. К примеру, один из СПК Шуйского района в 2011 году заплатил за полученное от организации «Ивановомониторинг» заключение свыше 45 тысяч рублей. Кстати, ранее данная организация была самостоятельной и брала за свои услуги по 5-6 тысяч рублей. Но после того, как превратилась в филиал столичного учреждения, цены выросли, как видим, почти в девять раз. До 2010 года лицензию, разрешающую скотине пить из государственных недр, надо было оформлять раз в 10 лет, но с 2010 года, после внесения изменений, лицензию на использование артезианской скважины приходится оформлять через каждые 5 лет. Далее: на водозабор необходимо выполнить технический проект зон санитарной охраны, согласовать его в определённых инстанциях (естественно, платно). На сам водозабор необходимо выполнить особый проект, и также его согласовать. И это ещё не всё. Следует разработать схему водозаборов – мини-проект, и опять согласовать. Потом создать рабочую программу водозабора и, естественно, снова согласовать. Выполнить отчёты следует по формам от одного до 4‑х листов: две формы — в водный отдел, две формы — в «Ивгеомониторинг». И, что очень обидно крестьянину, по закону «О недрах» сельхозпредприятие должно подсчитать запас воды под землёй на каждую скважину.
— Способен ли крестьянин заниматься этой работой? – переспрашивает нас Валентина Петровна. – Вопрос, конечно, риторический. Для того чтобы удовлетворить аппетиты чиновников, нужно создать на селе специализированную лабораторию. А не можешь создать, нанимай для этой работы специалистов из города и приготовься заплатить им за услуги не меньше 400 тысяч рублей. И при этом тебе никто не скажет, через какое время тебя заставят делать новые подсчёты.
Вот и возникает ситуация, когда нашла коса на камень: сельхозпредприятию такие деньги не найти, а проверяющие органы обязаны выполнять букву закона невзирая на твою финансовую состоятельность. Но если вдруг вы подумали, что выше перечисленными требованиями дело закончится, вы ошибётесь. А кто будет делать анализы воды, которые тоже стоят недёшево? И ладно бы требовались только анализы на микробиологию (обратите внимание, скотина пьёт чистую артезианскую воду!), а то ведь необходимо измерять химический состав воды! А он из всех видов анализа – самый дорогой.
Скотина как загрязнитель атмосферы
До сравнительно недавнего времени скотина (а стада были, не в пример нынешним, огромными по поголовью) не считалась загрязнителем природы. Не машина же она, в конце концов. Сегодня сельские производители обязаны учитывать загрязнение атмосферного воздуха от животных. Не верите? Судите сами — всё подсчитано, как в банке. Стадо скотины в 900 голов за год выделяет в окружающую среду 0,18 тонн аммиака, 0,007 тонн сероводорода, 2,1 тонну метана, 126,36 тонн углекислого газа и ещё больше десятка разных элементов. Например, такие, как пыль меховая. Кстати, от нас, людей, всяких ненужных никому веществ, думаю, выделяется гораздо больше, чем от скотины. Ведь скотина — существо травоядное.
Так вот, сельскохозяйственное предприятие должно заказать проект предельно допустимых выбросов от скотины. Для этого нужно собрать пакет документов, затем согласовать его за 30 тысяч рублей, подать заявку на получение разрешения и получить его. За проект тоже, естественно, надо будет заплатить. Если на вашей ферме есть хоть какой-то котёл, чтобы воду подогревать в зимний период, его тоже надо включить в этот проект предельно допустимых выбросов, как и загрязнение воздуха от машин, тракторов, комбайнов. Так вот, хозяйство должно рассчитывать количество выбросов в атмосферу, прикидывать, сколько всё это стоит, и вносить денежки ежеквартально.
Навозу нужно разрешение «сверху»
Земля покрывается отходами жизнедеятельности человека. Это, в основном, пластиковая тара: мешки, бутылки, банки. Село всё это не производит. У села основной отход — навоз. Свежий коровий навоз относится к четвёртому классу опасности, а свиной так вообще к третьему. Отходы с первого по четвёртый класс являются опасными, то есть мы их не имеем права использовать. Но навоз нам нужен! Что делать? Ответ понятен — плати. Чтобы можно было использовать навоз, выполни необходимые действия, а именно: проведи биотестирование навоза, переведи его в 5‑й класс опасности и оформи на него паспорт.
Поясним. У каждого СПК есть площадка для компостирования, куда можно, кроме навоза, помес-тить и другие органические отходы — ботву, отходы зерноуборки и т. п., которые только обогащают полученное удобрение. На компостных площадках навоз перегнивает, освобождается от жизнедеятельности микроорганизмов, проще говоря — перепревает и уже относится к пятому классу опасности, что даёт право использовать его без разрешения «сверху».
За ослушание – штрафы!
К отходам 1-4 классов опасности, помимо навоза, относятся аккумуляторы, масла, автомашины и т. д. Сельхозпроизводитель обязан организовать учёт данных отходов, провести мероприятия по их обезвреживанию, размещению в соответствии с приказом сверху, согласовать порядок производственного контроля в области обращения с отходами (а это проект) и предоставить отчётность по месту требования. Кроме того, в каждом хозяйстве должно быть лицо, обученное в области обращения с отходами и имеющее лицензию на эту деятельность. Но даже имея лицензию, ты порой бессилен, потому что наши законодатели не дают нам жить спокойно. Существенные изменения вносились, вносятся в уже имеющуюся отчётность и будут вноситься в дальнейшем. А все документы делаются, естественно, не в одном экземпляре, минимум — в двух. И делать всё это приходится поневоле. За ослушание — штрафы! И большие. Например, если нет лицензии по пользованию водой — штраф от 800 тысяч рублей до миллиона.
Надо признать, что инспектирующие организации к сельским производителям относятся щадяще, понимают, видимо, что не надо рубить сук, на котором «сидит» государство. А вообще, аграриев, кроме природнадзора, проверяют другие службы: пожарные, прокуратура, инспекция по труду, ветеринарная служба, Россельхознадзор. Без штрафов, как ни старайся, не обходится ни одна проверка. Проверяющие инспектора тоже ничего не могут изменить: все требования к документам утверждены законами, постановлениями, приказами.
– Если взяться и пересчитать степень загрязнения природной среды от расходов на производство бумаги и на транспорт, перевозящий эти пакеты документов, то, возможно, она будет больше степени загрязнения от хозяйственной деятельности колхоза. Чтобы получить такое качество бумаг, сколько надо хвойного леса погубить? Сколько надо использовать отбеливающих и других отделочных реактивов и затем слить их в водоёмы? Как всё это можно назвать? Я лично не нахожу более подходящего слова, чем вредительство, – с болью говорит Валентина Петровна.
Действительно, сельхозпроизводители, тем более в условиях импортозамещения, не на проверки должны быть ориентированы, а на производство и реализацию своей продукции. Проверки должны быть, но они не должны быть изматывающими. Когда мы, горожане, в посевную или уборочную страду спокойно спим под шум дождя, деревенские жители пребывают в страшной тревоге, а руководители хозяйств буквально ночи напролёт не спят — урожай гибнет.
Сегодня, когда президент Путин призывает к срочному замещению импортной сельхозпродукции своей собственной, чиновники продолжают начатое лет 20 назад дело по разрушению села. Знает ли об этом руководитель страны, с большим запозданием сменивший министра сельского хозяйства? И поможет ли этот припарок полуживой деревне?..
